Протоиерей Никита Панасюк получил широкую известность в Донбассе после того, как 15 лет назад начал вести православную передачу на одном из местных телеканалов. Сегодня настоятель Свято-Владимирского храма фронтового города Докучаевска на телеэкранах появляется редко, но священника часто можно увидеть в самых разных аудиториях и на сценических площадках Донецка, где он не только проповедует и ведет беседы, но и поет духовные и народные песни, а также играет на различных музыкальных инструментах. В свое время именно музыка помогла ему прийти к Богу. Как это случилось, батюшка рассказал 26 октября тем, кто пришел на встречу с ним в Донецкую республиканскую библиотеку для молодежи.
ПОСТИЖЕНИЕ МУЗЫКИ
«Сегодня рок-музыку я уже практически не слушаю. Но в юности мне с ней было интересно жить, наверное, она и сделала меня внутренне свободным человеком. Более того, эту и другую музыку я в то время воспринимал, можно сказать, религиозно. И благодаря ей обрел веру в Бога и пришел в Церковь. Такой духовный путь тогда был у многих моих ровесников», – поделился отец Никита.
Первое его знакомство с рок-музыкой состоялось еще в детские годы в комнате родного дяди, который любил слушать песни группы The Beatles. Другой дядя школьника Никиты крутил альбомы еще одной культовой британской группы Jethro Tull. А когда он поехал в гости к бабушке, то обнаружил у нее магнитофонную бобину с двумя альбомами опять же британской группы Queen, которую слушал часами.
«Мне нравилась эта музыка, нравилось, что она не похожа на все то, что звучало по радио и телевидению. Но тогда я мало что в этом понимал», – вспоминает батюшка.
Чуть позже бабушка подарила ему магнитофон «Электроника-302». В студии звукозаписи он купил кассету с 
«Эта музыка нам «снесла крышу» – ничего подобного мы прежде не слышали. Одна из песен из того альбома 1975 года стала моей любимой на всю жизнь», – рассказывает священник.
Следом он записал несколько кассет у соседа, который советовал слушать «мужскую музыку», а не песни для девочек в стиле диско. Юный меломан стал слушать ее целыми днями. Также в те годы он пытался «въехать» еще и в классическую музыку, которую вообще не понимал, но относился к ней с дикарским почтением – дескать, раз ее изучают в консерваториях, значит, во всем этом есть что-то особенное. Чтобы постигнуть тайну, пошел в магазин грампластинок, который находился в начале улицы Университетской, и с присущей ему тогда простодушностью обратился к интеллигентному дяденьке в очках, который со знание дела выбирал диски: «Я не разбираюсь в классике, но хочу научиться понимать эту музыку. Посоветуйте, что для начала послушать». Дяденька предложил темному подростку не что-нибудь попроще, а сразу «тяжелую артиллерию» – пластинку с органной музыкой Домского собора Риги. Никита ее купил и стал прилежно слушать, хотя сложные органные мелодии вводили его в ступор. Но все же несколько из них, что попроще, усвоил и постепенно стал воспринимать и все остальные.
После этого он стал приобщаться к джазу – в том же магазине по советам более продвинутых покупателей приобретал пластинки столпов этого направления музыки: Луи Армстронга, Эллы Фицджеральд, Каунта Бейси, Майлса Дэвиса и других. Тоже дни напролет вникал в сложные джазовые импровизации, пытаясь их понять. И сам учился петь блюзы – чтобы никто не слышал, забирался на террикон и там часами горланил эти заунывные песни, тексты которых толком не понимал. Благодаря этому сумел раскрыть свой голос и развить слух.
А до этого Никиту выгнал из церковного хора его руководитель, заявив, что у него нет ни голоса, ни слуха. Оказалось, что все у него есть.
А еще во Дворце молодежи «Юность» Никита осваивал искусство игры на ударной установке. Постоянно носил с собой барабанные палочки, выбивал ними ритм даже на уроках – бил по своим ногам, так что на коленках оставались синяки. Уже будучи священником, лет в сорок, пошел еще в музыкальную школу – учиться играть на мандолине. Но к тому времени отец Никита уже самостоятельно или с помощью друзей-музыкантов освоил множество инструментов – от гитары до всевозможных дудок. У него дома огромная коллекция разнообразных инструментов.
ДОРОГА К БОГУ
Благодаря увлечению рок-музыкой юный меломан познакомился с хиппи и сам стал хипповать. Когда они тусовались в Крыму, именно хиппи первыми рассказали Никите о вездесущем Боге, пробудили интерес к нему. Позже, в 1986 году, он познакомился в Троице-Сергиевой лавре с московскими хиппи, вместе с ними разговлялся там на Пасху, много говорил о Боге. Один из них, Алексей, научил донецкого гостя Иисусовой молитве, помог подготовиться к первому причастию.
«В тот день Алексей повез меня в лавру, где я впервые отстоял всенощное бдение, исповедался и остался ночевать в Успенском соборе. Спал между саркофагами, установленных на могилах московских святителей. А утром на литургии причастился. После этого ощутил такое прикосновение Божьей благодати, сильней которого больше не испытывал никогда в жизни. Радость меня просто переполняла и опьяняла. Все встречавшиеся люди казались родными и любимыми. Тогда я понял, что нашел то, что искал, и стал ходить в церковь», – вспоминает батюшка.
Но еще раньше, когда он учился в седьмом или восьмом классе, у него появилась старинная икона Спасителя, доставшаяся от скончавшегося прадеда. Молитв Никита тогда еще не знал.
Просто подолгу смотрел на святой лик Христа, разговаривал с ним, советовался. И чувствовал, что Спаситель 
Однажды у Никиты остался ночевать одноклассник, с которым они решили обратиться к Богу, но не знали, как. Зажгли свечу перед иконой, сели на полу и до утра молча смотрели на нее. А когда рассвело, то пошли в Свято- Николаевский храм на Ларинке, где сразу ощутили себя как дома. Кстати, одноклассник Никиты потом тоже стал священником.
Тогда в храме им понравились общенародное пение «Символа веры» и молитвы «Отче наш», но их слов они не знали. Потом Никита нашел текст «Отче наш» в какой-то атеистической книжке, принес его тому приятелю, с
которым они играли в одном ансамбле. Тот знал ноты, потому что учился в музыкальной школе, поэтому сумел подобрать на пианино мелодию к молитве, слышанной в храме. И они стали вдвоем ее петь.
Спустя некоторое время Никиту позвали петь в церковном хоре вместе с бабушками, потом он стал на Ларинке алтарником, а летом 1990 году его рукоположили в священники.
«Когда я начал служить в церкви, то у меня пропал интерес к рок-музыке, я не мог ее больше слушать. Тогда меня вообще ничего не интересовало, кроме богослужения и всего, что связано с Церковью. Но когда через некоторое время я снова начал слушать разную музыку, то понял, что у меня уже нет прежнего религиозного отношения к ней, стал воспринимать ее как просто музыку. Как я уже говорил, рок-н-ролл меня сегодня мало интересует, хотя, конечно, встречается в нем замечательная музыка. Но сейчас мне гораздо ближе различная этническая музыка разных народов мира, в особенности казачьи песни и духовные стихи, в которых заключена душа южнорусского человека. Я их и раньше слушал, но тогда, видно, еще не дорос до них, они не трогали так, как сейчас. А сейчас эти песни задевают самые сокровенные струны души. К сожалению, большинство утратило интерес к таким народным песням и духовным стихам. И вообще люди стали намного реже петь вместе хором. Как пел Александр Башлачев: «Не поем, петь уже отвыкли». И это очень печально. Ведь пение таких песен напоминает нам о вечных истинах, о смысле жизни и смерти, приближает к Богу», – отметил отец Никита.
По материалам газеты Донецк вечерний