11 октября талантливому журналисту, заслуженному работнику культуры, старшему преподавателю ДонНУ Виктору Вовенко исполнилось 75 лет. Многие из нас знают юбиляра уже состоявшимся профессионалом с огромным жизненным опытом. А вот каким был Виктор Федорович в детстве и юности?..
Маленький Витя не особо отличался от своих ровесников, был таким же озорным, как и все мальчишки послевоенного времени. «Непоседливым, но не шкодливым», как говорит он сам. Уже тогда чувство ответственности не давало с головой окунуться в шалости. В школе учился хорошо, с уроков не удирал, а по окончании четвертого класса даже получил грамоту за успешно сданные экзамены – их, кстати, было шесть (!).
Вспоминая прошлое, Виктор Федорович с улыбкой на лице признается, что ему всю жизнь везло на друзей. Даже сейчас, по прошествии многих лет, он поддерживает добрые отношения со школьными товарищами.
Я и в этот день рождения получал звонки от тех, с кем когда-то пошел в среднюю школу № 1 в Красноармейске. Классы тогда были большие, многие дети росли без родителей, мой отец, к счастью, во время войны выжил.
Детство, как и у всех, было трудным, семья большая: родители и три младших сестры. У нас не было понятий «детский сад» или «пионерский лагерь» – как-то не до этого, что ли. Предоставлены были улице, но, как ни странно, действовала она благоприятно, только помогала дружить. Рядом жили русские, украинцы, чехи, цыгане, азербайджанцы. Все находили общий язык, не было драк и обид.
В свободное время Витя вместе с друзьями гонял голубей и бегал по степи. Учеба ему давалась легко, ведь в четыре года Вовенко-младший уже умел читать, писать и играть в карты.
Всему меня научила двоюродная сестра, – с теплотой вспоминает Виктор Федорович. – Из-за болезни она была прикована к кровати, но все равно помогла изучить азы грамоты. А после импровизированных занятий мы с ней резались в картишки.
На вопрос, что же больше всего запомнилось ему из детства, Виктор Федорович, не задумываясь, отвечает: «Дружба».
– Запомнилась вот эта самая дружба, сплоченность всех людей – начиная от детей и заканчивая стариками. Помогали друг другу в любую минуту. Наверное, этому и научила война. В феврале 1943 года был прорыв Кантемировской танковой дивизии (она от Северского Донца дошла до Красноармейска, но дальше не могла продвинуться из-за того, что немцы подтянули подкрепление). Город подвергался страшным бомбежкам. Наша хата уцелела. Там собралось несколько семей – до трех десятков взрослых и детей. А взрослые – это кто? Женщины да старики. Всех приютили и обогрели, потому что людям деваться некуда было. Жили дружно и сплоченно. Приезжая туда, прихожу на эту спокойную улицу, смотрю на перестроенные дома… Уже нет тех друзей, с которыми я бегал, но там я вспоминаю детство и себя – маленького, конопатого мальчишку. Эта дружба и чувство локтя остались не только во мне, но и в товарищах. Мы и сейчас помогаем друг другу, разделяем горе и радости. Правда, в последние годы все чаще собираемся провожать старых товарищей…
Сегодняшняя школа сильно отличается от той, которая была хотя бы 60 лет назад. Особенно остро эти отличия подмечают педагоги, среди которых и Виктор Федорович.
Тогда нас приучали к труду – к сожалению, в отличие от современных школьников. Мы сами убирали, мыли полы, набирали воду, работали на школьных участках, собирали гербарий. Очень много внимания уделялось спорту. В младших классах сдавали нормы на значок БГТО («Будь готов к труду и обороне!»), а в старших – на ГТО («Готов к труду и обороне»). В школе было несколько сотен пар лыж, шпаги, сабли, бревно, брусья, гранаты, мы сами построили стрелковый тир. Нам внушали: «Будешь физически развит – будешь всегда здоров». Постоянно проводились различные соревнования. Лично я участвовал в футбольных матчах, велогонках, стрельбе, эстафетном беге – на месте не сидел, и на все хватало времени!
Юный Виктор два года проработал на заводе в должности секретаря комсомольской организации, оттуда его пригласили инструктором в красноармейский райком комсомола.
Со школьных лет Вовенко активно писал заметки в газеты, печатал репортажи и фотографии. Когда создали газету «Маяк», Виктора почти сразу пригласили на работу фотокорреспондентом. А через несколько месяцев был призыв.
Я хотел в армию, особенно в авиацию. В октябре мне сказали, что я записан, оставалось дождаться повестки. Время шло, работа кипела, а повестки все не было.
Газета выходила четыре раза в неделю, на четырех страницах и на четыре района: Красноармейский, Авдеевский, Селидовский и Добропольский. Везде ездили на велосипедах: два фотоаппарата на шею – и поехал. Вечером возвращаешься домой, потому что на работе лаборатории нет, закрываешь окна, выгоняешь сестер в другую комнату, проявляешь фотографии, потом просушиваешь. Подъем в четыре утра, дальше следует печать снимков и глянцевание, в половине седьмого необходимо везти все цинкографы домой на ретушь, а к восьми часам – в редакцию, там написать текстовки и получить следующее задание. Вот так и работали. Без выходных и праздников.
Так прошло еще почти два месяца. В конце ноября по дороге в редакцию Виктор встретил знакомого, вместе с которым был записан в одну команду, и тот искренне удивился, что Вовенко не знает о скором отправлении на службу.
Тогда я пришел к начальнику второй части и спросил, почему ко мне особое отношение и не при-ходит повестка. Узнал, что за меня хлопотали: во-первых, нуждались в рабочих руках, а во-вторых, меня отправляли делегатом будущего съезда. Я сказал: «Дмитрий Антонович, вы своего племянника не пожалели и в армию отправили, а я вам кто?» Так на месте мне оформили и военный билет, и повестку.
В армию Виктор Федорович не просто хотел – просился туда! На службу он попал в училище младших авиаспециалистов. Мечтал, правда, о полетах, но при прохождении комиссии у него обнаружили искривление носовой перегородки. Операций тогда еще не делали, апотому в небо не пустили. Служил Вовенко в истребительном авиационном полку противовоздушной обороны СССР мастером по реактивному авиавооружению. Отслужил три года, получил первый класс, был командиром отделения ракетчиков.
Перед армией Вовенко поступил в Сталинский педагогический институт.
Здесь сдал экзамены на пятерки и четверки и узнал, что на одно место претендуют пятнадцать человек. Причем поступают фронтовики – взрослые дядьки, которые уже работают в районных и областных газетах заместителями редакторов, заведующими отделами. Мне сразу сказали, что преимущество будет у тех, у кого стаж больше. Хотел забрать документы, но меня уговорили переписать заявление и подать документы на украинское отделение. Как оказалось потом, на журналистику приняли только фронтовиков, ни один салага туда не попал. Позднее я перевелся на «заочку» и ушел в армию.
Свой первый диплом Виктор Федорович получил с квалификацией «преподаватель украинского языка и литературы», хотя работал в газете и занимался журналистикой. Вторым образованием стала Высшая партийная школа, отделение журналистики.
Когда я работал в редакции, мне довелось побывать везде, кроме космоса. Ну разве что еще на подводной лодке не плавал.
Юбиляр признается, что бывали у него и оплошности, но благодаря именно этой большой школе ему довелось избежать грубейших ошибок журналистики.
За сознательное введение читателя в заблуждение и за вранье у нас из газеты выгоняли. Также я нетерпим к плагиату, литературному воровству. Безмерно благодарен своему первому редактору Ивану Степановичу Шкуренко, заслуженному журналисту Леониду Дмитриевичу Величко, Юрию Васильевичу Мазину, которые учили меня. Наш редактор Иван Степанович умел ездить на любом виде транспорта, и, когда редакция стала богаче, у нас появилось пять мотоциклов. Шкуренко говорил так: «Тот не мужик, кто не умеет ездить хотя бы на мотоцикле. Не можешь – научим. Не хочешь – заставим. Если очень не хочешь – ты не журналист». И ребята, которые боялись, уходили. А мы выезжали вечером в степь, чтобы отдохнуть, я садился за руль, он в коляске или сзади. Однажды мотоцикл потянуло вправо, а там стена кукурузы, и этими початками Юрия Васильевича стегало по лицу. Мне до сих пор неудобно.
Виктор Федорович не только журналист, но и писатель. На вопрос о своей главной книге отвечает:
Моя главная книга – это студенты и работа в университете, и ее я сейчас пишу. Думаю, это не менее важно, чем написание романов.
По материалам газеты «Донецкое время»
