Истинный герой отличается простотой нравов в мирное время, а мужеством и храбростью – на поле брани. Эти слова как нельзя лучше подходят Отару Чачанидзе – студенту Донецкого медицинского университетам им. М. Горького, участнику специальной военной операции. Отар почти год участвовал в спецоперации – до объявления о демобилизации всех студентов ДНР, пройдя два фронта – Херсонский и Запорожский.
«Медики наравне с военными»
На момент объявления спецоперации О. Чачанидзе учился на втором курсе медуниверситета. Ему был всего 21 год.
Отец Отара – писатель, член Союза писателей ДНР, руководитель концертной бригады «Донбасский характер» Владимир Отарович Чачанидзе. О нем ранее писала «Вечерка».
Напомним, когда в феврале 2022 года объявили о проведении СВО, Владимир Чачанидзе по зову сердца пошел добровольцем защищать Донбасс.
Вместе с тем в вуз на имя Чачанидзе-младшего пришла повестка. Так отец с сыном, собрав вещмешки, тактильные аптечки, выдвинулись на сборный пункт.
«Я не хотел прятаться, трястись, как мои знакомые, от мобилизации. В этом нет ничего постыдного, люди не военные, я их понимаю. Кто-то не готов морально или физически. Но я, когда поступал в медуниверситет, понимал, что во время войны медики наравне с военными», – рассуждает Отар Чачанидзе.
По словам Отара, они с отцом состояли в 5-м казачьем батальоне. Позже его переименовали в 5-й стрелковый батальон мобилизационного резерва ДНР.
«Поскольку я являлся студентом медуниверситета, меня закрепили фельдшером за отдельным медицинским взводом», – сказал Отар.
Боевая единица
Когда шли сборы, никто из мобилизованных ребят еще не знал, на каком направлении им доведется воевать.
«Мы загрузились в поезд в ДНР, а выгружались уже в Херсонской области. Как сейчас помню, вышли из состава, а там дислоцировалось много военнослужащих российской армии. У них поверх военной формы на рукавах были белые повязки. За нами приехала военная техника, мы в нее загрузились и поехали в сторону Новой Каховки, потом долго шли пешком. Дислоцировались недалеко от Каховской ГЭС, которую два дня как взяли наши. По пути видел много подбитой техники. Дорога до места назначения была неблизкой и нелегкой», – вспоминает собеседник «Вечерки».
Вдобавок по пути ребята попали под сильный дождь. На перевале приходилось спать буквально стоя под ливнем.
5-й казачий батальон в числе других военнослужащих занял круговую оборону вокруг Херсонского аэропорта, не давая противнику возможности отбить ранее взятые позиции.
Отар вспоминает, как по пути следования видел много подбитой техники, на земле лежали погибшие украинские военные.
По его словам, обстрелы вээсушниками наших позиций велись ежедневно из разного вооружения.
«Будучи в медвзовде, я продолжал нести службу наравне с другими солдатами. Был на ночных дежурствах, вел охрану объектов, занимал боевые позиции. Военные, отдежурив, ложились спать, а я тем временем шел работать по медицине», – говорит Чачанидзе.
Изначально медвзвод состоял из 15 человек, но потом часть людей были переведены в другие батальоны. В итоге осталось несколько санитаров, помогавших с ранеными, и два человека – Отар и его замкомандира, которые могли оказать реальную медицинскую помощь.
«Замкомандира воюет с 2014 года. Медицинские навыки он приобрел на войне. На фронте мы были с ним реальными коллегами. Я у него многому научился, а он не стеснялся у меня спрашивать о чем-то по медицине», – говорит он.
Война стирает границы
Это в мирное время можно говорить, что второкурсник – неоперившийся птенец. А на войне все иначе. Война действительно стирает границы, не терпит халатности, слабости, медлительности. На войне важно обдумывать свои действия, но также надо быть решительным и быстрым.
Стрелять или, как говорит О. Чачанидзе, отстреливаться, на фронте не доводилось. Но оружие всегда носил с собой – это одно из главных правил солдата.
А вот под обстрелы попадал нещадно, в перерывах между прилетами успевал оказывать помощь и спасать раненых.
«На момент, когда меня призвали, я умел делать внутримышечные, внутривенные инъекции, забор крови, подкожные уколы. Знал, как правильно делать базовые перевязки, измерять механическим тонометром давление, накладывать жгут. На втором курсе у нас была топографическая анатомия, поэтому в случае необходимости, будучи в полях, мог наложить определенный шов», – сказал Отар.
Кроме того, до СВО Отар из личной любознательности изучал военно-полевую медицину, хотя лекции на эту тему в вузе не читали.
Та информация, которая была изложена в книге, отличалась от действительности.
«Шел на войну, думал, что в медиков не стреляют, действуют нормы международного права. По факту это не работает. Хотел надеть на руку красный крест, но замком сказал: “Сними, потому что ты будешь первоочередной целью”», – говорит наш собеседник.
«На деле оказалось, что ты не можешь просто взять и побежать на помощь, потому как непрерывно стреляют… То есть надо выжидать момент, иногда это секунды, чтобы подбежать к человеку. И так было не раз. Пока вээсушники перезаряжали орудия или меняли позиции, я побежал оказывать помощь эфэсбэшникам – их завалило. Пострадавшему уколол обезболивающее, осмотрел его на наличие кровотечения, выявил закрытые переломы… Потом его вынесли на носилках в безопасное место», – рассказывает О. Чачанидзе.
В Антоновке наших ребят обстреляли шрапнелью, а затем отработал полный пакет «химарсов».
«Тактику противника мы ощутили на себе. Они выпускают часть снарядов, через пять минут, когда люди вылезают из укрытий, осматриваются, нет ли раненых, стреляют снова. Я как раз думал идти в медпункт, а тут очередной прилет. В момент паузы добежал в медпункт, схватил сумку – и вперед… Осматривая своего солдата, обнаружил у него ранение головы. Три шрапнели вошли в голову», – вспоминает молодой человек.
Два раза по дороге в госпиталь Отар запускал сердце раненому: «Второй раз откачивал в машине в течение получаса, пока ехали. Это нелегко. Но ты все делаешь на адреналине с мыслью спасти человека. Как правило, усталость и опустошение наваливаются после».
«Врачи, которым я передал нашего солдата, думали, что он не доживет до утра. Реаниматологи вообще удивились, как я смог запустить сердце без адреналина, гормонов в полевых условиях, на колесах, голыми руками», – вспоминает о военных буднях Отар Чачанидзе.
К сожалению, спустя неделю мужчина умер в реанимации – врачи не решились извлекать из мозга шрапнели.
В другой раз он спас солдата, которого ранило автоматной очередью в живот. Отару удалось все вправить и передать бойца врачам.
Однажды под шквальный огонь попала медицинская машина, в ней находились раненые солдаты – от взрыва их разбросало в разные стороны. Но к счастью, все ребята остались живы. Старший командир медвзвода оказался зажат в машине, у него были разорваны обе ноги. Отару удалось остановить кровотечение. Сейчас командир медвзвода находится в госпитале в Москве – ему смогли сохранить ноги.
Почти за год нахождения на войне у Отара не было ни одного погибшего, он спас жизни многим ребятам и часто слышал от сослуживцев слова благодарности.
У молодого студента Отара не было времени на раскачку. Но на войне ему каким-то дивным образом удавалось максимально аккумулировать все свои знания, умения, навыки. И речь сейчас не о знаниях, которые он получил в вузе, хотя и не без этого. В Отаре заложены прекрасные черты: желание разбираться, жажда познавать новое, умение консолидироваться, быстро адаптироваться, держать ситуацию под своим контролем. Он как натянутая тетива боевого лука, готовая в любой момент пустить стрелу.
В завершении нашей беседы я поинтересовалась у Чачанидзе-младшего, с каким сердцем мама отпускала его на войну. На что он ответил: «Мама не мешала моему решению. Потом, когда я вернулся домой, она сказала: “Я бы тебя никак не удержала”».
Виктория ЛЕВ, газета «Донецк вечерний»