25 апреля свой юбилей отпраздновала легенда оперной сцены – народная артистка Тамара Лагунова. Обладательница сильного лирико-драматического сопрано, исполнившая за 40 лет певческой карьеры большинство самых известных оперных партий как русской, так и зарубежной классики.
Жизнь будущей звезды начиналась в нелегких обстоятельствах. Она родилась в 1944 году. Отец погиб на фронте еще до ее появления на свет. Мама выживала как могла. Часто меняла вещи на продукты. Во время одного такого вояжа на вокзал она потеряла двух дочек – Тамару и ее старшую сестру Валю.
Мама нашла дочек
Девочки оказались в детском доме, так как из-за возраста не могли сообщить о себе никакой информации, кроме имен. Лишь спустя несколько лет мама нашла дочек и забрала в новую семью, где к тому времени родились еще двое детей. Тамара помогала по хозяйству, нянчила малышей и работала в колхозе.
Мысль стать оперной певицей не приходила даже в самых смелых мечтах о будущем. Но к музыке девочка тянулась всем сердцем. Во время тяжелой работы в поле она душевно распевала народные песни. Ее зычный голос слышали друзья и односельчане. Именно подруга посоветовала Тамаре развивать свой природный дар и пойти учиться профессиональному пению.
Консерватория вместо училища
В то время семья жила на Алтае, и девушка решила попробовать поступить в Барнаульское культурно-просветительское училище, выбрав дирижерско-хоровое отделение. Услышав, как поет голосистая абитуриентка, преподаватель Галина Латышева сказала, что в училище девушке делать нечего и надо сразу идти поступать в консерваторию.
Рекомендательные письма от такого авторитетного педагога и, разумеется, щедрые природные данные помогли Тамаре Лагуновой поступить с первого раза на подготовительное отделение Новосибирской консерватории. Настоящий вокальный алмаз, голос юной студентки, шлифовала, доводя до совершенства, педагог Лидия Мясникова, ставшая для Тамары второй матерью.
В Донецк через Самарканд
После окончания консерватории, по рекомендации педагога, Тамара Лагунова отправилась на прослушивание в Самаркандский театр оперы и балета, где ее приняли на должность солистки даже не раздумывая. В 1975 году молодая певица узнала, что донецкий театр ищет сопрано и отправилась на прослушивание. Пела арию Леоноры из «Трубадура» Верди. Разумеется, солистку с таким голосом приняли.
Все шло хорошо, карьера развивалась стремительно. А вот с жильем возникли проблемы. Квартиру Тамара Алексеевна получила только через год, все это время она жила в гримерке театра.
Сопрано и бас
Коллектив встретил ее доброжелательно. Появилось много друзей. Здесь же произошла и судьбоносная встреча с будущим мужем – басом Игорем Владимировичем Диковым, с которым они счастливо прожили долгие годы.
Зрители любили певицу. Преданные поклонники старались не пропускать спектаклей с ее участием.
Когда театр начал выезжать на гастроли в Европу, у Тамары Лагуновой появились поклонники в Испании, Италии, Франции, Германии. Там ее даже прозвали Монсеррат Кабалье из Донбасса.
В одном из своих интервью Тамара Алексеевна сказала:
«Когда поешь, когда находишься во власти волшебного мира звуков, все проблемы забываются. Может быть, от многого в жизни пришлось отказаться, много сил и нервов потрачено, чтобы добиться своего, но это все не зря. И я благодарю судьбу за это. Я состоялась в театре, смогла реализоваться как певица, здесь раскрылись мои способности, здесь мой труд был отмечен высокими званиями. Благодаря театру я все имею и счастлива, что могу до сих пор приносить ему пользу».
Педагог по вокалу
Сейчас, уже спустя годы после завершения певческой карьеры, Тамара Алексеевна продолжает служить в «Донбасс Опере» как педагог по вокалу. Она невероятно скромный человек. Не любит давать интервью. Помню, 15 лет назад, в канун другого юбилея оперной дивы, мне пришлось уговаривать ее побеседовать. Сейчас удалось урвать несколько минут в ее напряженном рабочем графике, в перерыве между занятиями с молодыми солистами.
Ученики и меня перещеголяют
Несколько минут я стояла под дверью класса, ожидая, пока завершится урок с молодым и перспективным баритоном Кириллом Волженцевым. После небольшой фотосессии он тепло попрощался с наставницей, и мы начали беседовать. Заранее заготовленные вопросы почти не пригодились, так как разговор пошел не по плану.
– Тамара Алексеевна, вы много лет проработали в театре как солистка-вокалистка. Как чувствуете себя в новом амплуа?
– Как рыба в воде. Я уже достаточно давно занимаюсь педагогической деятельностью, поэтому ощущения на первых этапах, на страте преподавания просто стерлись из памяти.
– В какой роли вам комфортнее – когда вы выходили на сцену в спектаклях или сейчас, когда можете учить молодежь?
– А они все знают, все умеют сами. Я только чуть-чуть их направляю. А так, они окончили консерваторию и такие профессионалы, что ой-ой-ой. Еще меня перещеголяют.
– Вы, как обычно, скромничаете. И все же, скажите, как вам новое поколение наших вокалистов?
– Разные попадаются ребята. Есть такие, что стараются изо всех сил создать какие-то образы, спеть, проникнув в душу героя. Они хотят работать и расти как певцы, как артисты. Они приходят, и мы работаем. Главное их желание, насильно я никого не заставляю. Наши молодые солисты сами подходят и говорят: «Тамара Алексеевна, можно я к вам приду на занятие?» Я отвечаю: «Приходите, конечно».
– Приходится исправлять какие-то недостатки, ошибки, изъяны у молодых солистов?
– Зачем исправлять? Уже как научили, так пусть и остается. Если уж что-то попадается очень крамольное, тогда чуть-чуть направляю, выравниваю. А так они все сами умеют. Исправлять очень трудно, легче научить с нуля. Я не берусь за это. Прихожу, занимаюсь, передаю все, что умею сама.
Чио-Чио-сан – коронная партия
– Какое у вас самое яркое положительное впечатление за вашу педагогическую деятельность?
– Запомнился процесс работы над партией Чио-Чио-сан с Ириной Головченко. Спектакль пока не идет, но после нашей работы она отпела даже оркестровую репетицию.
– Я помню вы сами пели этот спектакль.
– Да, это была одна из моих коронных партий. Я ее очень любила.
– Что-то екает внутри? Вы сами пели эту партию, а теперь передали мастерство молодой солистке?
– На репетиции Чио-Чио-сан у нее прозвучала великолепно. А дальше все зависит от голосовых и физических возможностей. Ведь это одна из самых объемных партий, драматическая, насыщенная эмоциями. Героиня находится на сцене от первой и до последней минуты спектакля. Нужно очень осторожно себя вести, чтобы не сорвать голос, знать свои нюансы.
– Легко ли вам дался переход, когда вы закончили карьеру оперной певицы и стали преподавать?
– Это происходило плавно. Консультировать молодых коллег я начала, когда еще сама выходила на сцену. Потихоньку, видя какие-то результаты, я ощутила кураж. Каких-то высоких материй в стиле «я передам свой опыт» у меня не было. Просто приходила, садилась за инструмент и начинала работать с молодыми коллегами. Мысли касаются чисто рабочих моментов. Например, дать исполнить определенное произведение конкретной солистке или солисту. Дома я отвлекаюсь от работы, не думаю о ней, отдыхаю. А придя в театр, сразу включаюсь в процесс. Для меня это легко, я эмоциональный человек.
Игра без концертмейстера
– Сегодня, консультируя молодого солиста, вы еще и музицировали.
– Я сама играю, у меня нет концертмейстера. Получается. Я говорю: «Где вы еще такое видели, чтобы педагог сидел и играл вам?» Я привыкла играть сама себе, еще будучи солисткой. Конечно, были уроки с концертмейстером, но этим разучивание и шлифовка партий не ограничивались, и я лично садилась за инструмент.
– А дома открываете фортепиано?
– Сейчас уже нет. Берегу нервы соседей. В былые годы они мне и так часто звонили, заявляя: «Хватит бренчать!» Я часто играла, распевалась, разучивала фрагменты партий. Теперь решила, что пусть отдохнут. У меня уже 53 года стажа, и почти 40 из них я пела.
Ольга СТРЕТТА, газета «Донецк вечерний»
Фото «Донбасс Оперы» и автора
P. S. Редакция газеты благодарит заведующую литературно-драматургической частью «Донбасс Оперы» Наталью Дейнеку за помощь в подготовке материала.
