Скоро исполнится ровно год, как в Донецком республиканском краеведческом музее проходит акция «Дни дарения». В её рамках музей принимает в дар от населения предметы досоветского и советского периодов.
Акция стартовала 1 февраля 2018 года, среди прочего, будучи приуроченной к Году истории Донбасса. Изначально её планировалось завершить 1 сентября того же года. Однако «Дни дарения» вызвали столь горячий народный отклик, что было принято решение продлить акцию на неопределённый срок. Менее чем за год в музей от населения поступило более тысячи разнообразных экспонатов, причём передавали их не только жители Республики и территории Донбасса, временно подконтрольной Украине, но и неравнодушные граждане из стран ближнего и дальнего зарубежья!
О наиболее активных дарителях и самых интересных экспонатах, пополнивших фонды ДРКМ благодаря акции «Дни дарения»; о том, как музей будет распоряжаться ими в дальнейшем, и как новые участники могут присоединиться к акции, в интервью ведущей Радио ТВ рассказала старший научный сотрудник отдела научно-фондовой работы ДРКМ Ирина Черепахина. Предлагаем вашему вниманию текстовую версию беседы.
— Ирина Георгиевна, как вообще возникла идея акции «Дни дарения»? И что она предполагает?
И.Ч.: — Как таковое дарение, то есть передача экспонатов, в музее существовало всегда, и большая часть экспонатов так и собирается. Но акция «Дни дарения» имеет принципиальное отличие. Раньше научные сотрудники шли за экспонатами сами – на предприятия-в учреждения-к людям, порой мы даже уговаривали их отдать – иной раз над нами шутили: «О, цыгане пришли!» (смеётся – ред.). Теперь же люди сами нам приносят экспонаты.
Какие же «пазлы» сложились для того, чтобы возникла такая удивительная акция? Волей-неволей мы возвращаемся в август 2014 года, когда наш музей был разбит в результате обстрелов. Особенно сильно пострадал наш зал природы. И тогда биологический факультет Донецкого национального университета – спасибо ему огромное! – подарил нам коллекции насекомых, чучело беркута и фрагмент скелета синего кита. Но всё-таки это была разовая акция в нашу поддержку.
Но вот наступает 2018 год, и в январе в ДНР объявляют Год истории Донбасса. Это – первый фактор, обусловивший появление акции «Дни дарения». Второй фактор: в Республике продолжается всем известная Гуманитарная программа по воссоединению народа Донбасса. К нам стали ехать люди с территории Донбасса, временно подконтрольной Украине, привозить нам те или иные экспонаты советского периода с целью их сохранения – все мы знаем, какое на Украине сейчас отношение к советской истории. И третий фактор (это уже была инициатива нашего музея) – у нас была объявлена акция «Сохраним историю Донбасса вместе». Ведь мы – научные сотрудники, и наша прямая обязанность – хранить, изучать и пропагандировать всё, что связано с историей нашего края. И вот был объявлен «клич», чтобы наши жители передавали в музей соответствующие экспонаты. Повторюсь – подобной практики ранее никогда в музее не было.
— Люди сразу откликнулись, или понадобилось время «на раскачку»?
И.Ч.: — Акция стартовала 1 февраля 2018 года. Было заявлено, что она продлится до 1 сентября – мы считали, что этих семи месяцев вполне будет достаточно для того, чтобы собрать определённое количество экспонатов, провести по итогам акции выставку и отметить самых активных дарителей. Но к нам столько пошло людей – этого никто не ожидал! Дело в том, что я состою в команде сотрудников музея, отвечающих за проведение «Дней дарения». Моя функция заключается в том, что я встречаюсь с дарителями и принимаю у них экспонаты. И были случаи, когда к нам приходило по 4-5 человек в день. На исходе августа мы напомнили людям, что 1 сентября акция заканчивается, а нам звонили и говорили – «очень хотим подарить вам то-то и то-то, но мы сейчас в отпуске, далеко, до конца августа не успеем, что нам делать?». В итоге акция была продлена, и, как мы сейчас шутим, «есть у дарения начало, но пока нет конца». И это – очень хорошо. Не преувеличу, если скажу, что акция «Дни дарения» стала без преувеличения народной.
— Наверняка с фактами дарения связаны какие-то интересные истории. Расскажите, что вам особенно запомнилось.
И.Ч.: — Историй на самом деле очень много. Если позволите, я расскажу вам про нашего самого первого дарителя – Александра Юрьевича Пыпу. Его вообще запомнил весь музей, потому что он приходил к нам много раз, обычно в выходные, и очень много нам принёс – если всё вместе посчитать, то это будет, наверное, несколько сотен экспонатов. Конечно, мы приняли не всё – позже я скажу, что мы принимаем, что не принимаем. Он – житель прифронтового Октябрьского посёлка Донецка, человек с трагической судьбой. Наверное, вся Республика помнит гибель мальчиков-подростков на школьном дворе в результате артобстрела. Одним из тех ребят был сын нашего дарителя. Слава Богу, этот человек нашёл в себе мужество жить дальше, да ещё и заниматься таким общественно значимым делом, как сохранение нашей истории. В доме у Александра Пыпы – кстати, дом его тоже был разрушен при обстрелах – была комнатка, он вообще такой краевед-любитель, и вот в этой комнатке он создал такой домашний мини-музей вещей советской эпохи. И многие предметы оттуда он впоследствии передал нам…
Невозможно перечислить всё, но я остановлюсь на самых ярких. Вот, например, знаете ли вы, что такое шароскоп «Беседка»?..
— Я даже себе представить не могу…
И.Ч.: — А это такой сувенир в виде беседки, невысокий, пластмассовый. И в полусферическом куполе этой беседки есть отверстие. Когда ты туда заглядываешь, там есть объёмная фотография, как 3D изображение. Конкретно в нашем экспонате – изображение пионера, а вообще люди зачастую вставляли туда свои фото. И вот ты смотришь туда, а там как будто живой маленький человечек, так называемый стереоэффект.
В 80-е годы в Донецке, когда ребёнок рождался, во всех роддомах была замечательная традиция: дарили специальный знак новорожденному в футляре. Александр Пыпа нам подарил такой знак. В каждой советской семье большой популярностью пользовались шахматы – в том числе были и специальные дорожные, с фигурами на магнитиках. Вот и такие шахматы, благодаря нашему дарителю, у нас тоже есть. А ещё – целая коллекция портсигаров. Сейчас курильщики берут сигареты просто из пачки. А раньше портсигары были весьма популярны. В основном туда клали не сигареты, а папиросы, без фильтра, которые покупали на штуки или даже на вес. Переданные нам портсигары интересны тем, что на них – изображения памятников архитектуры Москвы, Ленинграда; полёт человека в космос, другие значимые исторические события. Затем у нас есть целая партия портативных фонариков – оказывается, они были и охотничьи, и спортивные, и школьные…
Когда я говорю «зарядное устройство», сейчас все сразу представляют устройство для мобильного телефона. А ведь было время, когда по нашим улицам ходили «стиляги» – с длинными волосами, в расклешённых брюках и с портативными радиоприёмниками, работавших на аккумуляторе. Такое радио в коллекции музея есть, а вот зарядного устройства к нему не было, а меж тем это на самом деле уникальный экспонат. Огромное спасибо за все подарки Александру Пыпе, и если он сейчас читает это интервью, то пусть знает, что мы ждём его в гости!
— Как я понимаю, история, связанная с этим дарителем, не единственная?
И.Ч.: — Да, безусловно. Вот ещё случай. Как-то мне в кабинет звонит дежурный и говорит: «Спуститесь, пожалуйста, к вам пришли». Я выхожу – и вижу миниатюрную, совершенно седую женщину, с дворянскими манерами. Такая вежливая – настоящая аристократка! Зовут её Маргарита Александровна Бельская, и ей 87 лет. Она нам рассказала такую историю: живёт она напротив библиотеки Крупской, там дома с очень высокими потолками. И как-то её внуки или даже правнуки решили сделать в квартире ремонт. Полезли на антресоли – и достали то, что, наверное, лежало там с самого момента заселения в эту квартиру. Как мы потом подсчитали, это 107 единиц документов, в основном досоветского периода (то есть до 1917 года) и немного – 20-30-х годов ХХ века. Самый старый документ из тех, что передала нам Маргарита Александровна, датирован 1834 годом! При этом документы – в потрясающей сохранности, с идеально просматривающимися водяными знаками, на шикарной бумаге, абсолютно не измятые. Принадлежали они её отцу и дяде, предпринимателям Игнатовым. Документы – банковские, финансовые, и есть даже бумаги, касающиеся выборов во Временное правительство. Недаром Маргарита Александровна показалась мне аристократкой! Она закончила Московскую горную академию, и всю свою жизнь проработала в ДонУГИ – крупнейшем научном институте, «гремевшем» в советское время на всю страну.
После этой встречи проходит буквально неделя, и вдруг мне говорят: «К нам хочет приехать один человек – у него огромная коллекция настольных юбилейных медалей». И тут оказывается, что этот человек – директор всё того же ДонУГИ! Практически ровесник Маргариты Александровны, Дубов Евгений Дмитриевич – высокий, стройный, импозантный мужчина. И он уже 62 года работает в этом институте! Начинал с самых низов, с лаборанта – и вот сейчас он директор. Кроме этих 207 медалей, по которым можно изучать историю Эрмитажа, Третьяковской галереи, Русского музея, лучших архитектурных зданий, значимых вех нашей истории, он подарил нам две книги о себе. Родился он в Кронштадте – недаром у него такая выправка. Отец погиб на фронте в 1944 году, дети с матерью жили в Ленинграде, перенося все тяготы военного и послевоенного времени. После школы наш герой пошёл поступать в военно-инженерный институт – там была хорошая стипендия, если не было троек. Однако приятель ему посоветовал другой вариант – Горный институт: стипендия та же, причём можно и с тройками, да ещё бесплатное питание и обмундирование! В итоге наш даритель стал таким специалистом в угольной отрасли, что написал 200 научных работ и стал видным учёным и известным в своей области человеком. Спасибо ему большое!
И ещё об одном человеке я обязательно должна сказать. Пожилой мужчина, с палочкой, шёл еле-еле. Добирался к нам с Мариупольской развилки, считай, другого конца города. Рассказал, что у него свой дом, каждый год он вскапывает огород, и периодически ему попадаются какие-то бутылочки с иностранными надписями – говорит, «я их выбрасываю». И вдруг как-то его лопата наткнулась на фарфоровую тарелку – добротную, глубокую, для первых блюд. Тут уж он принёс её нам. Когда я её перевернула, я поняла, почему она такого качества – вынута из земли, а на ней ни щербинки, ни трещинки. На тарелке – дата 1939 год, и клеймо – орёл с фашистской свастикой и надписью «Карлсбад». Это – нынешние Карловы Вары. В то время ведь фактически вся Европа работала на немцев. И эта тарелка – не что иное, как знаменитый богемский фарфор. Представляете, как фашисты были уверены в своей победе над Советским Союзом, что везли сюда не походную посуду, а домашнюю кухонную утварь – термосы, кофейные наборы, столовые приборы… Я прямо представила, как сидит этот фриц, ест из этой тарелки свой супчик… Мы недавно готовили огромную работу к 75-летию освобождения Донбасса, и рассматривали тему партизанского и подпольного движения в нашем крае. Сколько было замучено и убито наших людей – от этих документов волосы дыбом встают. И на эмоциях мне хотелось эту тарелку со свастикой разбить. Но такой экспонат должен храниться в музее, чтобы каждый ребёнок знал, что такое фашизм! Видимо, так немцы драпали потом отсюда, что впопыхах всё побросали. И вот этот мужчина, наш даритель, сказал: «Мне очень тяжело было к вам добраться. Но мой отец погиб при освобождении Западной Европы, и я даже не знаю, где его могила. Принеся вам эту тарелку, я таким образом отдаю дань памяти своему отцу».
Так что у каждого экспоната – своя история, и мотивация у каждого дарителя своя. Бывает, человек говорит: «Я уже в возрасте, а моим детям-внукам это неинтересно. А у вас эти вещи будут в целости и сохранности». И действительно, мы принимаем предметы на государственное хранение, и у нас ничего никогда не пропадает. А люди – переехали, забыли, потеряли… Поэтому, если вы хотите сохранить свою историю, – приносите вещи в музей!
— Кстати, а какова география дарителей?
И.Ч.: — Вы не представляете, насколько она широка. Конечно, в основном к нам поступают экспонаты из Донецка и Макеевки. Но при этом в акции активно участвуют и жители территории Донбасса, временно подконтрольной Украине. А ведь людям с «той» стороны не всегда легко провезти сюда экспонаты. И среди них тоже есть предметы с очень интересной историей.
Как-то даритель Владимир из Марьинки привёз нам экспонат, который представил как «царскую шкатулку». Шкатулка металлическая, на обратной стороне крышки – какие-то отрывочные записи на французском языке. Озвучу его легенду – проверить её не представляется возможным. По словам Владимира, в середине XIX века в селе Богоявленка в семье крестьянина Вьюнкова родился сын Иван. Когда он 
вырос, его забрали в солдаты. Каким-то образом Иван попал в Санкт-Петербург в царский дворец, и так хорошо служил, что царица ему подарила эту шкатулку для табака – так гласит легенда. Какая царица?.. Если по датам, то, должно быть, это была Александра Фёдоровна, супруга последнего правителя из династии Романовых.
А потом, судя по всему, эта шкатулка стала «переходящим» свадебным подарком. По словам Владимира, в 1900 году Иван подарил её своей сестре Ульяне, когда та выходила замуж. Там она хранила свои ленты для украшения головы. Потом через 30 лет Ульяна подарила шкатулку своей дочери Евдокии – она там уже хранила документы. А Евдокия – это никто иная, как мать Владимира. И вот Владимир подарил фамильную ценность нам. Такова история этой «царской» шкатулки.
Есть у нас постоянная дарительница Лина из Красногоровки – за это время она стала настоящим другом музея. Она нам передала интересные досоветские женские журналы. Обращаю внимание наших читателей, что досоветское мы принимаем ВСЁ, независимо от географии, поскольку таких вещей очень мало. Но, конечно же, нам интересно в первую очередь всё, что связано именно с нашим краем. Вот, например, Лина подарила нам жетон для получения лампы на шахте «Лидиевка» – досоветский, с номером. Это – крайне редкие экспонаты. Наша дарительница также занимается фалеристикой – собирает значки и медали, а ещё коллекционирует проездные билеты на все виды транспорта. А какие потрясающие билеты сейчас выпускают в нашей Республике! И марки, и почтовые конверты, и открытки… Конечно, их тоже нужно собирать – в недалёком будущем вся эта продукция станет ценным музейным экспонатом.
Вернул нас в детство житель Краматорска. Наверное, все слышали о легендарной Донецкой фабрике игрушек. С ней связана очень интересная история. Когда Юрий Гагарин полетел в космос, его в качестве почётного гостя стали приглашать по всему миру. И как-то, будучи в Японии, он зашел в детский магазин и двум своим дочерям купил кукол. А вечером на пресс-конференции его спросили: «Юрий Алексеевич, как же так? Ваша страна первой в космос полетела, а у вас что, детских игрушек не выпускают?». Видимо, советское правительство на этот вопрос соответствующим образом отреагировало, и в Донецке, на месте шахты № 31, где в своё время работал Хрущёв, построили эту гигантскую фабрику. Новейшее оборудование, 5600 работников! Там делали шагающих и говорящих кукол, представляете? И бóльшая часть произведенной продукции шла за рубеж. Качество было высочайшим – это была лучшая фабрика игрушек не только на весь Советский Союз, но и на всю Европу. И вот наш даритель из Краматорска подарил нам целую коллекцию произведенных на донецкой фабрике замечательных резиновых игрушек – персонажей из мультфильмов…
Возвращаясь к вопросу о географии наших дарителей, скажу, что это не только Донбасс. Например, у нас в музее были посетители из Харькова – уж не знаю, как им удалось к нам «прорваться».
Одна женщина, жительница Подмосковья, приехала в Донецк в гости к родственникам. Прочитала о нашей акции и привезла к нам в музей детскую люльку – можете себе представить? Наверняка ей непросто было расстаться с ней – люльку делал ещё её дедушка, придя с войны. У него родился первый ребёнок, колясок тогда не было… Да и позже коляски были большим дефицитом, так как советская промышленность была ориентирована на оборону. И вот дедушка взял и сам сделал люльку, да такую красивую, металлическую, с такими завитками! Через неё потом «прошли» три поколения детей.
А самое «дальнее» дарение у нас было из Канады. Вещи передала нам Людмила Бентли, её муж – американский доброволец, служит в рядах вооруженных сил ДНР. Когда только начались военные события в Донбассе, из Канады в Донецк приехал доброволец – приятель мужа Людмилы, и привёз с собой целый комплект обмундирования канадского офицера времён Второй мировой войны. Вещи потрясающие – килт, чулки на подвязках, шапка-берет с лентами и помпоном… И сохранность стопроцентная – такое впечатление, что вещи только поступили с армейского склада. Также Людмила Николаевна передала нам денежные знаки и монеты стран-участниц Второй Мировой войны – Канады, Великобритании, Германии, Бельгии и Франции, датируемые 1932-1945 годами. Так что география дарения у нас неустанно расширяется.
К слову, деньги, вышедшие из употребления, называются боны, и для нас они представляют большой интерес. Если говорить о России, то самые большие царские деньги – сторублёвка и пятисотрублёвка – вошли в Книгу рекордов Гиннеса как самые большие в мире, прямо-таки гигантские по размеру. В сантиметрах я вам сходу не уточню, сколько это, но достаточно сказать, что у купцов в царской России кошельки назывались «лопатники». Представьте себе рабочую часть лопаты – размер сопоставим. Советские деньги – трёшки-пятёрки – конечно, по сравнению с царскими деньгами были крошечными.
— Вот вы сказали о том, что боны представляют большой интерес как музейный экспонат. А что ещё? Как дарителю понять, что та или иная вещь ценна с музейной точки зрения, чтобы не нести заведомо ненужный или малоценный экспонат?
И.Ч.: — Вопрос очень правильный, потому что музей – это не склад и не антресоли. Безусловно, мы благодарны каждому человеку, который найдёт желание и время и что-то нам подарит. Но всё-таки от лишнего мы отказываемся.
В первую очередь, нас интересует то, что связано с досоветским периодом и довоенным (имеется в виде Великая Отечественная война). Вот, например, советский агитационный фарфор. Недавно нам подарили статуэтку «Красный барабанщик». На Западе сейчас подобные вещи оцениваются в тысячи долларов. И многие говорят – «эх, у меня такое было, а я выбросил!». Поэтому, уважаемые друзья, никакие статуэтки не выбрасывайте, а приносите их нам.
Далее, многие нам приносят советские пластинки. Но нас в контексте «Дней дарения» интересуют пластинки, сделанные из шеллака. Шеллак – это смола, являющаяся продуктом жизнедеятельности самок червецов. Этот материал можно найти только в тропических странах, эти насекомые живут там на деревьях и по факту являются паразитами. Чтобы произвести одну пластинку, нужно обработать 10 тысяч червецов! Потому эти пластинки – досоветские, довоенные – конечно, очень дорогие, ценные, и для нас представляют большой интерес. Виниловые же пластинки были изобретены в 1948 году, и интересуют нас только в том случае, если связаны с нашими земляками.
Был случай, когда одна женщина передала нам 143 книги. Мы их приняли, но, поскольку в таком количестве они нам не нужны, отвезли их в детский дом. Но одну из них мы всё же оставили в музее. Потрясающая книга – её написал сам Юрий Гагарин в 1961 году – «Дорога в космос. Записки лётчика-космонавта СССР». Это – колоссальный раритет. Там фотографии, которые я нигде в прессе не видела. А на заглавной иллюстрации он с Хрущёвым на трибуне Мавзолея 14 апреля 1961 года – то есть спустя два дня после того, как он вернулся из космоса. Конечно же, с этой книгой мы не расстались (улыбается – ред.).
Поэтому, уважаемые наши потенциальные дарители, если вы хотите нам что-то передать, лучше предварительно позвонить и поинтересоваться, готовы ли мы принять тот или иной экспонат.
— А какова дальнейшая судьба подаренного предмета? Вы его сразу же выставляете в экспозиции либо он отправляется в запасники?
И.Ч.: — Очень важный вопрос в первую очередь для наших дарителей. Часто бывает так: человек принёс нам экспонат, проходит неделька-другая, и он начинает беспокоиться: «А где мои экспонаты? Вы их уже выставили или нет? Почему?». Хочу, чтобы вы знали: мировая практика такова, что в экспозициях находится лишь от 3 до 6 процентов (вдумайтесь!) общего количества экспонатов, которые есть в музее. И прежде чем экспонат попадёт в экспозицию, научные сотрудники музея должны его описать, составить на него научный паспорт, внести информацию о нём в каталоги, справочники, и после всего этого поместить его в фонды.
Бывает и так, что экспонат сразу попадает в музейную экспозицию. Но если он туда не попал, это совершенно не значит, что он будет годами лежать в фондах и его никто не увидит. В своё время он обязательно «выстрелит». Если он не попадёт на выставку или в экспозицию, то им заинтересуются учёные, студенты, журналисты… Вот буквально недавно у шахты Засядько была значимая дата, и представители шахты запросили у нас экспонаты, связанные с её историей. Ведь у нас в фондах зачастую есть то, чего нет даже на самих предприятиях. И такое бывает часто – по запросу на имя нашего руководства мы предоставляем те или иные экспонаты, и люди с ними работают.
— Как присоединиться к акции «Дни дарения»?
И.Ч.: — Очень просто. Вначале – хорошо подумать, готовы ли вы с этой вещью или документом расстаться навсегда. Потому что если мы приняли вещь на постоянное хранение, то обратно мы её уже не возвращаем – таков порядок. А затем вам нужно выбрать время и приехать к нам в музей.
В завершение нашей беседы ещё раз хочу подчеркнуть: когда люди нам что-то дарят – это такое объединение и такая сопричастность! То есть мы все вместе сохраняем нашу общую историю. И это – благородное дело, которое обязательно будет иметь свои плоды для будущих поколений.
Экспонаты в рамках акции «Дни дарения» принимаются по адресу: г. Донецк, ул. Челюскинцев, 189-а.
Телефоны для справок: (062) 311-33-51, (062) 311-48-63.
По материалам Донецкого республиканского краеведческого музея
